Осень. Гул. Стук. Сырость. Серость. Потопы. Вокзалы. Горизонты. Камни. Высоты. Крыши. НИКОГО.
Огромное разбитое отсыревшее поле. Болотная трава и строительные краны. Сквозьнебные вышки. Грязные следы. Молчащие муравьиные ветки. РЕЗКОЕ СЕРОЕ ЗЕЛЕНОЕ. Спичечные горизонтные трубы. Уходящие рельсы. Выморосенные кроссовки. Всемирная пустая остановившаяся холодная безразмерная. Никаких солнц.
Она пришла. Цикличность закончила свою черную пахнущую лицемерненькой похотью социальную слабость-обязанность - лето, и теперь возвращается к своему изначалью, к колыбели острой и настоящей Иррациональности, к свежим запаляющим далям, недвижимым исполинам и предсмертным дождям. Именно - предсмертным. Самое яркое, самое живое, самое взаправдашнее, бьющее силой всего прорвавшего зассаные стены рациональности Холода - всегда перед концом. Изначальное предсмертие, вечное и каменное.
И сентябрь разливается по рельсам, стирая всё человеческое, всё природное, оставляя только меееедленное космическое передвижение.
Автобусы на Москву больше не ходят. Говорят, там сожгли огромное тёмное начало.